Frankfurter Allgemeine Zeitung, Германия

Свято место пусто не бывает, гласит русская поговорка. В соответствии с этой пословицей, власть претендует на то, чтобы стать чем-то почти сакральным, вытесняя все ненужное вокруг себя. Поэтому девяностые годы так незабываемы, они были как окно в будущее, глядя в которое многие русские верили, что участвуют в создании будущего своей родины. Михаил Горбачев, который хотел с помощью гласности и перестройки модернизировать советскую систему и сделать ее более динамичной, развалил ее, лишив ее легитимности. Его политика безвольного движения по течению, тем не менее, высвободила дух изобретательности и предприимчивости, заставившего все общество почувствовать себя полностью обновленным. Оно никогда ни до, ни после этого не чувствовало себя таким честным и открытым.
Фотограф Даниэль Бискуп (Daniel Biskup) в течение 11 лет фиксировал эти изменения. В начале девяностых Россия шла по пути в Европу и думала, что этот путь займет две-три минуты. Попытка государственного переворота клики старых коммунистов в августе 1991 года тоже провалилась, потому что элита уже давно ощутила вкус рыночной экономики. Это способствовало мирному демонтажу памятника Феликсу Дзержинскому, основателю машины подавления, тайной полиции КГБ, перед зданием самого КГБ на Лубянской площади. Пустой цоколь, на котором кто-то написал красной краской В«Дзержинский — фашистВ», олицетворял свободу, но в то же время и вакуум власти и ценностей, в котором ресурсы были распределены по-новому. Рыночная шокотерапия экономики превратила многие площади, станции метро и Лубянку в барахолку, где у бродячих торговцев и бабушек можно было купить все, что угодно, будь то оружие, документы приватизации, водку, колготки или поштучно сигареты. Государство лишь условно выполняло свои функции. Зарплаты и пенсии не выплачивались, пожилые люди за бесценок распродавали остатки своего имущества. Зато блюстители порядка были приветливы и скромны.
Новое обеднение населения сделало коммунистов снова популярными
Все западное стало хитом. Во дворцах культуры проходили конкурсы красоты, в московском музее Ленина проводили показы моды. Перед первым рестораном McDonalds ежедневно стояли длинные очереди. В традиционном торговом доме ГУМ на Красной площади открылись европейские магазины, где товары можно было купить только за западную валюту. Будущие олигархи делали свои первые состояния на торговле и обмене валюты. Когда были выработаны правила игры, связи стали ключевым капиталом. Изобретательные предприниматели основывали рестораны и мастерские, они импортировали западные подержанные машины или выставляли охранников припаркованных автомобилей на улицах. Но и хорошо организованные группы здоровых парней тоже почуяли запах своих шансов. Мафия в эти годы тоже стала растущей отраслью и настолько сильной, что, согласно опросам среди школьников, большинство детей хотели стать бандитами.
Но новое обеднение народа снова сделала коммунистов популярными. Они попытались помешать выполнить намерение демократического президента Бориса Ельцина провести референдум о новой конституции, которая дала бы ему больше власти и возможность распустить парламент, Верховный Совет, избранный еще при советской власти. В октябре 1993 года к зданию парламента, в котором забаррикадировались депутаты и вооруженные люди, Ельцин вывел танки, которые обстреляли парламент. Погибли люди, количество которых никогда не было установлено. А за всем этим солнечным осенним днем наблюдали москвичи с детьми и мороженым в руках.
Керстин Хольм (Kerstin Holm)
Фото: РИА Новости, Юрий Абрамочкин