Dagens Industri, Швеция


 Реакции на российское вмешательство в американские президентские выборы принимают различные формы. Помимо того, что сейчас ведется расследование о ходе кампании Трампа, Сенат США еще и объединился во мнении, что нужно ужесточить санкции против России.

Речь с одной стороны идет о том, чтобы помешать президенту Трампу облегчить уже имеющие место ограничения, а с другой — расширить санкции так, чтобы они охватили новые сектора экономики и новых лиц. Самое интересное здесь то, что американцы покушаются на святое: энергетический экспорт России.

Примечательное обострение ситуации. Даже если новые санкции и не воплотятся в жизнь, или если они будут выглядеть не совсем так, как решил Сенат, — ведь их еще должны одобрить Палата представителей и президент Трамп — символическое значение происходящего трудно не понять.

Это, конечно, хорошо, что народные избранники США показывают, что не намерены смиряться со снисходительным тоном своего президента по отношению к путинскому режиму и выражают протест против действий русских в Сирии, на Украине и против вмешательства в выборы.

Результаты голосования 97-2 свидетельствуют, что в этом вопросе Трампа не поддерживает даже его собственная партия. Подавляющее большинство к тому же лишает Трампа возможности наложить свое вето.

Но очевидно, что Сенат зашел слишком далеко. Покушение на энергетический экспорт навредит не только русской экономике. Косвенно сенаторы вмешиваются также и в энергетическую политику Европы. И это болезненно. Это ухудшает и без того прохладные трансатлантические отношения, установившиеся с момента вступления президента Трампа в должность.

Немецкий министр иностранных дел Зигмар Габриэль (Sigmar Gabriel) и австрийский федеральный канцлер Кристиан Керн (Christian Kern) не проявили снисходительности, комментируя происходящее.

Это не удивительно. Санкции бьют по всем, кто тем или иным образом связан с русским энергетическим экспортом. Например, предприятия, которые вкладывают средства или каким-то другим образом поддерживают строительство русских газопроводов. Санкции, следовательно, скажутся на проекте «Северный поток — 2», который должен быть запущен в 2019 году. Они ударят не только по Газпрому, но также и по тем европейским энергетическим компаниям, которые наполовину финансируют этот проект, например, по голландской Shell, немецкой Wintershall и австрийской OMV.

В будущем санкции также могут ударить по муниципальной портовой компании в шведском Карлсхамне, которая дала согласие на хранение труб на складе до их укладки в Балтийском море.

Очевидным объяснением действий Сената называют LNG — то есть сжиженный газ. США всерьез начали экспортировать сжиженный газ, когда в начале 2016 года был запущен первый экспортный терминал на восточном побережье. Вначале этот экспорт был направлен на азиатский рынок, но сейчас США все больше концентрируются на Европе.

Недавно в Польшу и Голландию прибыли первые грузы сжиженного газа из США. С этой точки зрения санкции можно рассматривать как способ получить преимущество перед своим крупнейшим конкурентом.

С геополитической точки зрения Европа сильно выиграет, если уменьшит свою зависимость от русских источников энергии, и этот процесс сейчас как раз идет. Но для трансатлантических отношений было бы лучше, если бы энергетическая безопасность Европы оставалась делом самой Европы.

Нынешние отношения между русскими и США становятся все хуже. Ухудшение, которое произошло на днях, однако, было связано не с решением о санкциях, а с развитием событий в Сирии.

После того как США сбили самолет, принадлежащий сирийскому режиму (союзникам русских), риск прямой конфронтации между двумя мировыми державами возрос. Россия пригрозила сбивать самолеты США и их союзников, если те окажутся в «неправильных» областях, а также вышла из программы по обмену информацией, запущенной с целью уменьшить риск несчастных случаев в воздухе.

Прекращение коммуникации — опасная мера. Единственные, кому на руку такое развитие событий — это группы вроде ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в России — прим. ред.), их общий враг в Сирии. Сейчас бы не помешала успокоительная телефонная беседа между Трампом и Путиным. Но если все так будет и дальше, у президента США останется не так много друзей, которым можно позвонить в случае кризиса.

Фрида Валлнор (Frida Wallnor)
Фото: РИА Новости, Евгений Биятов